Болдырев Е. В.

Это ознакомительная текстовая версия,
полный вариант статьи в формате pdf
Вы можете скачать по этой ссылке

В период 1980-х – 1990-х гг. правительство Соединённых Штатов придавало большое значение экономическому направлению азиатской политики: заместитель госсекретаря Стессел в 1981 г. и госсекретарь Дж. Шульц в 1984 г. ставили его на первое место среди приоритетов региональной политики [2, p. 892; 4, p. 647]. Для достижения целей использовались ограничительные и дипломатические меры, существенной чертой этой сферы было и политическое измерение.

Американская сторона применяла положения национального права широко. Ещё в 1980-х гг. этот вопрос был отчасти изучен экономистами Дж. Скоттом и Н. Ацуми. Их внимание было сосредоточено на положениях Торгового закона 1974 г. [11, p. 83-105; 24, p. 39-49]. Оба исследователя отмечали прямую связь введения добровольных ограничений на экспорт (ДОЭ) в США со статьёй 201 Торгового закона, позволявшей прибегать к этой ограничительной мере, если производители и профсоюзы находили, что их зарубежные конкуренты ведут торговлю по заниженным ценам. Н Ацуми также отмечает, что вводимое ограничение должно быть формальным, а не просто доброй волей конкурентов, т.к. в последнем случае по американским законам оно трактовалось как картельный сговор.

Наиболее ярким примером применения этой статьи стало ограничение экспорта японских автомобилей в США в начале 1980-х гг. Как следует из мемуаров Р. Рейгана, правительство выступало за свободную торговлю, но было не против, если японская сторона без всякой просьбы с американской стороны объявила бы о добровольном ограничении экспорта автомобилей в США [1, с. 255]. Это решение было передано через американского посла министру иностранных дел Японии М. Ито. Вскоре было введено формальное ограничение на экспорт автомобилей в Соединённые Штаты. Такое решение проблемы способствовало определённому снижению напряжённости в двусторонних отношениях и снимало остроту положения американской автомобильной промышленности, когда она находилась на пике кризиса.

Рассматривалось экономистами и применение статьи 301 Торгового закона для открытия зарубежных рынков в 1980-х гг., что получило в литературе определение «супер-301» [11, p. 90-91].

Примером успешного применения этого инструмента было введение санкций в октябре 1986 г. в отношении Тайваня, для которого Соединённые Штаты являлись главным торговым партнёром. Этот шаг подтолкнул Тайвань к подписанию двустороннего соглашения, предусматривавшего замену импортных пошлин единым разовым платежом для производителей табака и алкоголя. Его в Вашингтоне трактовали как документ, открывающий рынки для американских производителей [22].

Менее успешно статья 301 использовалась для открытия японских рынков полупроводников. Положения двустороннего соглашения о торговле этим видом продукции с американской стороны дополнялись меморандумом, согласно которому торговый представитель должен был проверить, в какой степени японская сторона выполняет положения двустороннего документа, направленные на предотвращение демпинга на этом рынке. Поскольку взятые на себя Японией обязательства не выполнялись, а предпринимавшиеся США дипломатические попытки решить вопрос не увенчались успехом, в апреле 1987 г. были введены высокие пошлины на импорт этого вида продукции из Японии [18]. И хотя в этом случае иностранный рынок открыт не был, национальные производители были ограждены от зарубежных конкурентов.

Также для регулирования торговли применялась и статья 202 Торгового закона. За весь рассматриваемый двенадцатилетний период она была использована только один раз – в отношении китайских производителей аммония и вольфрамовой кислоты. Причиной введения импортных квот в этом случае стало отсутствие соглашения, регулирующего соответствующий сегмент рынка [20].

В целом, в американской внешнеэкономической политике периода 1980-х – начала 1990-х гг., национальное законодательство играло двойственную роль. С одной стороны, нормы законов выступали основой для двусторонних соглашений, для дипломатических и политических действий. С другой стороны, они выполняли функции регулирования внешней торговли в трёх случаях: необходимость сделать равной открытость национального и зарубежного рынков, необходимость защитить национальных производителей в отсутствие международного соглашения о регулировании торговли определённой группой товаров, создать на внутреннем рынке благоприятные условия для экономического восстановления в период кризиса.

Не менее важным методом внешнеэкономической политики США была дипломатия, применявшаяся в двух случаях: для разрешения торговых споров и для поступательного развития отношений при отсутствии разногласий.

Как использовались дипломатические средства в первом случае, лучше всего иллюстрирует политика Соединённых Штатов в отношении Японии. Уже в первые месяцы президентства Р. Рейгана успех этого метода продемонстрировало решение автомобильного вопроса. В ходе переговоров с министром иностранных дел Ито А. Хейг отметил, что проблема американской автомобильной промышленности не является следствием японской конкуренции, что эта отрасль важна для экономики США, что правительство обеспокоено ростом протекционистских настроений в Конгрессе. В ответ М. Ито признал тяжесть положения в американской автомобильной промышленности [15]. Фактически, эта беседа стала ключевым шагом в решении проблемы с автомобилями посредством объявления японской стороной добровольного ограничения на экспорт в США.

Но предстояло решать и другие проблемы двусторонних торгово-экономических отношений. Для этого в 1983 г. была создана комиссия советников для управления американо-японскими торговыми отношениями, которой предстояло изучить их и выработать рекомендации для правительства [12]. По итогам её работы правительство США выработало более гибкую и прагматичную линию поведения. Ряд положений аналогичного доклада, подготовленного японскими бизнесменами, приняли и в Токио [8], что отвечало интересам США.

Следующим шагом для решения вопросов стало создание двусторонних переговорных групп по отраслевому принципу и проведение в дальнейшем с их участием дискуссий, ориентированных на рынок, по выбранным секторам экономики (МОСС-дискуссий). Посредством их стороны намеревались выявить и устранить препятствия для доступа на национальные рынки. И хотя, по мнению госдепартамента, в ходе реализации инициативы произошёл ряд позитивных изменений в доступе к японскому рынку [5, p. 532], в его меморандумах за 1987 – 1988 гг. так оценивались американо-японские отношения: трения в торговле ставят пятно на великолепные, в целом, двусторонние отношения, важные торговые вопросы оставались нерешёнными [19; 9].

Поскольку экономические отношения с Японией продолжали оставаться противоречивыми, была предпринята ещё одна попытка улучшить положение. На встрече президента Дж. Буша и премьер-министра Уно в 1990 г. было объявлено о запуске двустороннего механизма Инициативы структурных препятствий (СИИ), которая подразумевала проведение дискуссий с целью найти способ устранить платёжный и торговый дисбаланс [7, p. 711]. Запуск этой инициативы оказался наибольшим успехом американской политики, т.к. единственной силой Японии, способной замедлить темп её реализации, по словам японского премьер-министра Т. Кайфу, оставалось общественное мнение [17]. Однако успешный переговорный механизм в начале 1992 г. остановился из-за смены ответственных за его проведение лиц в Токио и Вашингтоне.

В целом, дипломатию, как метод американской политики по разрешению торгово-экономических споров, можно считать успешным, поскольку на протяжении всего рассматриваемого периода японская сторона по ряду вопросов в той или иной степени занимала позицию, отвечавшую американским интересам. А в начале 1990-х гг. странам удалось запустить действенную переговорную площадку, хотя и зависевшую от персонального мастерства переговорщиков.

В случае с Южной Кореей и Китаем США использовали дипломатию для выстраивания взаимовыгодных отношений. Для выявления точек соприкосновения интересов был использован визит южнокорейского президента в Вашингтон в 1981 г. Будучи важными торговыми партнёрами и имея крупные ориентированные на экспорт производства, стороны были заинтересованы во взаимовыгодном развитии отношений. Но существовали и ограничения, которые беспокоили производителей двух стран. Так корейская сторона была заинтересована в либерализации американских нетарифных ограничений, а США, со своей стороны, считали для себя важным южнокорейский сельскохозяйственный рынок. Также на переговорах развитие отношений на основе свободной торговли было отмечено как общий интерес [15]. В дальнейшем американская сторона на встречах разного уровня многократно подчёркивала необходимость развития отношений на этой основе. Итогом такого использования дипломатии стало то, что в 1988 г. Республика Корея приняла на себя обязательства развивать экономические отношения на соответствующей основе [6, p. 563].

Заложив основы развития отношений посредством дипломатии, стороны в дальнейшем использовали её методы для улучшения экономических отношений.

Примером несколько иного рода было использование дипломатии в отношении Китая, с которым незадолго до инаугурации Р. Рейгана были установлены официальные отношения. Его правительство приступило к реализации мер по восстановлению экономики, связанных с ориентированными на рынок реформами. В этих условиях КНР стала рассматриваться не только как ёмкий рынок, но и как привлекательный партнёр. Для создания основы торговых отношений в 1982 г. была создана двусторонняя торговая комиссия, которая за год выработала способ решения споров, создала базис промышленной кооперации, финансовых вложений, сотрудничества в области технологии, подготовки специалистов [3, p. 1003-1004]. Итоги работы этой комиссии отражали взаимный интерес двух стран и создали условия для поступательного развития отношений. В последующие годы выросла двусторонняя торговля, объёмы которой составили в 1985 г. 8 млрд. долл., а в 1986 г. приблизились к отметке в 9 млрд. долл. Также США вложили в китайскую экономику свыше 1 млрд. долл. к концу 1986 г., а их бизнес был широко представлен в этой стране: в геологоразведке, добыче полезных ископаемых, в обрабатывающей промышленности, в финансовом секторе [4, p. 525].

Политика США в отношении Республики Корея и КНР свидетельствовала, что использование дипломатических инструментов при совпадении интересов приводило к большим положительным результатам для каждой из сторон. На этом фоне может показаться, что отношения с Японией не были столь успешными, а дипломатические методы не столь эффективными. Но здесь стоит учесть, что американо-японские отношения характеризовались большим количеством перманентно возникавших споров, и тот факт, что в течение десяти лет удалось создать платформу для эффективного их решения, был существенным успехом дипломатии.

Если сравнивать применение норм права и дипломатических методов, можно констатировать, что использование первых позволяло на определённое время защитить интересы национальных производителей, в то время как дипломатия позволяла эффективно решать торговые споры и развивать отношения.

Но экономический курс имел и политическое измерение.

Меньше всего он влиял на политику в отношении союзной Японии и был связан с сотрудничеством в области энергетики. В совместном заявлении говорилось, что стороны находят, что торговля в области энергоресурсов будет способствовать развитию отношений в области экономической и энергетической безопасности [13]. Этот шаг американской стороны соотносился с положением национальной политики США 1982 г. об обеспечении доступа своего и союзников к энергетическим ресурсам [21]. В этом контексте Соединённые Штаты выступили гарантом экономической и энергетической безопасности своего союзника.

В политике в отношении другого союзника, Южной Кореи, присутствовали иные мотивы. Её правительство было обеспокоено военным строительством в КНДР и поэтому планировало приобрести самолёты F-16, один из наиболее технологичных товаров американского машиностроения, т.к. стремилось усилить способность своей страны обороняться самостоятельно настолько быстро, насколько это было возможно [15]. Эти стремления южнокорейской стороны позволяли американской использовать их в свою пользу. В ходе саммита в 1981 г. правительство Соединённых Штатов достигло решения лучшим образом исполнять кредитные программы по зарубежным военным продажам [15]. Фактически, здесь политические отношения были использованы для укрепления экономических и поддержки своей промышленности.

Политическая составляющая экономического курса в отношении союзников повышала их безопасность и создавала условия для роста отдельных отраслей американской экономики.

Куда сильнее политическое измерение влияло на отношения с КНР. Основой для политизации стал Торговый закон 1974 г., позволявший президенту своим решением распространять режим наибольшего благоприятствования (МФН-статус) на отношения с отдельными странами сроком на год. С 1982 г. главы США регулярно предоставляли этот статус Китаю, стремясь воздействовать на него с целью проведения политики, больше отвечавшей американским интересам.

Непосредственными причинами этого шага КНР назывались проведение ею сравнительно либеральной иммиграционной политики, рост выданных американских виз, как иммиграционных, так и деловых, в том числе и для получения образования [14]. Это говорит о том, что экономические инструменты Соединённые Штаты использовали и как средство «мягкой силы»: поощрялись не только взаимовыгодное экономическое сотрудничество, необходимый внешнеполитический курс, но и шаги китайского правительства, способствовавшие распространению американских ценностей.

Переломным событием стали события на площади Тяньаньмэнь в 1989 г. Введённые тогда санкции были не просто ответом на разгон демонстраций. Смысл этого шага раскрывают слова президента Буша: «Соединённые Штаты должны занимать соответствующую позицию в пользу соблюдения прав человека во всём мире, где бы то ни было, в какой стране ни произошло бы» [23]. В этом контексте санкции стали своего рода наказанием за нарушение правил игры, которых придерживались США. Фактически, посредством этой меры американское руководство подталкивало модернизирующийся, заинтересованный в сотрудничестве с Западом Китай играть по его правилам. Однако введённые санкции шли вразрез с естественными интересами бизнеса. Поэтому уже с декабря 1989 г. принимаются решения, направленные на смягчение санкций, а в 1990 г. КНР вновь был предоставлен МФН-статус.

В этом случае политический фактор в экономической политике был использован Соединёнными Штатами, чтобы Китай сначала занял выгодное для них положение в мире, а затем начал проводить и внутреннюю политику, соответствовавшую американским взглядам. Но чрезмерная политизация, шедшая в разрез с экономическими интересами, в итоге была признана американскими властями противоречащей её интересам, что показало постепенное смягчение санкций.

Политическая составляющая присутствовала и в отношениях с Тайванем, поскольку США сохранили право поставлять на остров оборонительные вооружения. Эти поставки осуществлялись в течение всех 1980-х гг., а в 1992 г. в ответ на приобретение Китаем российских современных самолётов произошёл их резкий рост. Этот шаг не только усиливал обороноспособность Тайваня, но и позволял разместить дополнительный заказ на авиастроительных заводах в условиях конъюнктурного спада [10]. Иными словами, за счёт дополнительных поставок военной техники, в США поддержали наиболее технологичные отрасли машиностроения.

Экономическая политика США в отношении стран Восточной Азии в 1980-х – начале 1990-х гг. определялась сочетанием экономических и политических интересов, которые в каждом конкретном случае определяли применение тех или иных методов. Наиболее эффективным и результативным курс был в случае совпадения интересов обеих сторон. Здесь, как правило, санкции и ограничения были исключением среди методов политики. В то же время, если действия противоположной стороны не соответствовали цели восстановления национальной экономики, они были серьёзным беспокойством для американского бизнеса. И здесь США переходили к политике санкций. При этом правительство не всегда полностью учитывало свои интересы, что вынуждало в дальнейшем корректировать курс.

В целом, несмотря на существовавшие негативные моменты, в экономической политике в 1980-х – начале 1990-х гг. США достигли серьёзных успехов: удалось защитить национальных производителей от иностранных конкурентов, поддержать важнейшие отрасли в период кризиса и экономического спада, открыть рынки конкурентов для американских предпринимателей.

Литература

1. Рейган Р. Жизнь по-американски. М.: Новости, 1992.

2. American Foreign Policy: Current Documents. 1981. Washington: Department of State, 1984. 1444 p.

3. American Foreign Policy: Current Documents. 1983. Washington: Department of State, 1985. 1477 p.

4. American Foreign Policy: Current Documents. 1984. Washington: Department of State, 1986. 1174 p.

5. American Foreign Policy: Current Documents. 1986. Washington: Department of State, 1987. 863 p.

6. American Foreign Policy: Current Documents. 1988. Washington: Department of State, 1989. 818 p.

7. American Foreign Policy: Current Documents. 1990. Washington: Department of State, 1991. 890 p.

8. Briefing Memorandum to the Secretary of State from Gaston Sigur. March 6, 1987//The National Security Archive. [Электронный ресурс]. URL http://www.gwu.edu/~nsarchiv/NSAEBB/NSAEBB175/index.htm (дата обращения: 26.08.2011 г.).

9. Briefing Memorandum to the Secretary of State from Gaston Sigur. Scope Paper – Prime Minister Takeshita’s Visit. January 12 – 15, 1988. January 1988// The National Security Archive. [Электронный ресурс]. URL http://www.gwu.edu/~nsarchiv/NSAEBB/NSAEBB175/index.htm (дата обращения: 26.08.2011 г.).

10. EAP Press Guidance. September 2, 1992//George Bush Presidential Library and Museum. [Электронный ресурс]. URL http://www.bushlibrary.tamu.edu/research/china/ (дата обращения: 18.08.2011 г.).

11. Economic Relations Between United States and Korea: Conflict or Competition? Washington: Institute for Internal Economics. 1989. 178 p.

12. Executive Order 12421 – Presidential Comission on the Conduct of United States – Japan Relations. May 12, 1983//Ronald Regan Presidential Library: Archives. [Электронный ресурс]. URL http://www.reagan.utexas.edu/archives/speeches/1983/51283e.htm (дата обращения: 26.08.2011 г.).

13. Joint Statement on Japan – United States Energy Cooperation. November 11, 1983 // Ronald Regan Presidential Library: Archives. [Электронный ресурс]. URL http://www.reagan.utexas.edu/archives/speeches/1983/111183b.htm (дата обращения: 26.08.2011 г.).

14. Letter to the Speaker of the House of Representatives and the President of the Senate on Trade with Hungary and China. June 3, 1988// Ronald Regan Presidential Library: Archives. [Электронный ресурс]. URL http://www.reagan.utexas.edu/archives/speeches/1988/060388d.htm (дата обращения: 26.08.2011 г.).

15. Memorandum from Alexander Haig to the President. Your Meeting with Chun Doo Hwan, President of Republic of Korea. 1981//The National Security Archive. [Электронный ресурс]. URL http://www.gwu.edu/~nsarchiv/NSAEBB/NSAEBB306/index.htm (дата обращения: 26.08.2011 г.).

16. Memorandum of Conversation between Secretary Haig and Foreign Minister Ito. March 23, 1981// The National Security Archive. [Электронный ресурс]. URL http://www.gwu.edu/~nsarchiv/NSAEDBB/NSAEBB175/index.htm (дата обращения: 26.08.2011 г.).

17. Memorandum of telephone conversation. Telephone Conversation with Toshiki Kaifu, Prime Minister of Japan. April 6, 1990// George Bush Presidential Library and Museum. [Электронный ресурс]. URL http://www.bushlibrary.tamu.edu/research.php (дата обращения: 18.08.2011 г.).

18. Memorandum on Japan – United States Semiconductor Trade Agreement. July 31, 1986// Ronald Regan Presidential Library: Archives. [Электронный ресурс]. URL: http://www.reagan.utexas.edu/archives/speeches/1986/073186d.htm (дата обращения: 26.08.2011 г.).

19. Memorandum to the President from George P. Shultz. Visit of Japanese Prime Minister Nakasone, April 29 – May 2. April 21, 1987// The National Security Archive. [Электронный ресурс]. URL http://www.gwu.edu/~nsarchiv/NSAEDBB/NSAEBB175/index.htm (дата обращения: 26.08.2011 г.).

20. Message to the Congress on Acid Imports from China. August 5, 1987 Ronald Regan Presidential Library: Archives. [Электронный ресурс]. URL http://www.reagan.utexas.edu/archives/speeches/1987/080587e.htm (дата обращения: 26.08.2011 г.).

21. National Security decision Directive Number 32. US National Strategy. April 21, 1982//Federation of American Scientists. NSDD – National Security Decision Directives. Reagan Administration. [Электронный ресурс]. URL http://www.fas.org/irp/offdocs/nsdd/ (дата обращения: 27.05.2009 г.).

22. Statement by Principal Deputy Press Secretary Speakes on the Taiwan – United States Trade Agreement. December 8, 1986// Ronald Regan Presidential Library: Archives. [Электронный ресурс]. URL http://www.reagan.utexas.edu/archives/speeches/1986/120886b.htm (дата обращения: 26.08.2011 г.).

23. The president’s News Conference. 1989-06-08// George Bush Presidential Library and Museum. [Электронный ресурс]. URL http://www.bushlibrary.tamu.edu/research.php (дата обращения: 18.08.2011 г.).

24. US-Japan Relations: Learning from Competition: Annual Review – 1985. New Brunswick – Oxford: Transaction Books, 1986. 233p.

 

Это ознакомительная текстовая версия, полный вариант статьи в формате pdf Вы можете скачать по этой ссылке

	Официальный сайт журнала «Ойкумена. Регионоведческие исследования». Разработка и дизайн: техническая редакция журнала «Ойкумена. Регионоведческие исследования», 2009 – 2013 гг.